Святые отцы о рае
Преп. Исаак Сирин, еп. Ниневийский писал о рае: «Спаситель многими обителями у Отца называет различные меры разумения водворяемых в оной стране, что есть отличия и разность духовных дарований, какими наслаждаются по мере разумения, ибо не разность мест, но степени дарований называл Он многими обителями. Как чувственным солнцем наслаждается каждый соразмерно чистоте и приемлемость силы зрения, и как от одного светильника в одном доме освещение бывает различно, хотя свет не делится на многие светения, так и в будущем веке все праведные водворятся в одной стране, но каждый в своей мере озаряется одним мысленным солнцем и по достоинству своему привлекает к себе радость и веселие, как бы из одного воздуха, от одного места, седалища, ви́дения и образа. И никто не видит меры друга своего, как высшего, так и низшего, чтобы, если увидит превосходную благодать друга и своё лишение, не было этого для него причиной печали и скорби. Да не будет сего там, где нет ни печали, ни воздыхания! Напротив того, каждый, по данной ему благодати, веселится внутренне в своей мере. Но зрелище, находящееся вне всех, есть одно, и место одно, и кроме сих двух степеней нет иной посредствующей степени, разумею же одну степень горнюю, другую дольнюю, посреди же их разнообразие в разности воздаяний». Слово 58 (Иже во святых отца нашего аввы Исаака Сирианина Слова подвижнические. – М., 1993. Репринт, 1911).
Святитель Игнатий Брянчанинов пишет о рае: «Господь в Книге Бытия засвидетельствовал (Быт.2:8), это Царство Небесное уготовано для человека от сложения мира… Боговидец Моисей изображает рай изящнейшим и обширнейшим садом (Быт.2:9). Точно таким видели рай многие угодники Божии Новозаветной Церкви. Таков он на самом деле: но вещество его и природа тонка, соответствует естеству его жителей – духов, и потому недоступны для наших чувств, огрубевших и притупевших от падения. Душа разбойника, исповедовавшего на кресте Господа, помещена в рай (Лк.23:43); туда помещены души многих христиан, удостоившихся спасения: этим объясняется свойство райской природы. Святой Макарий Великий говорит о людях, приобретших небесное богатство: «знают их сограждане, то есть духи святых и ангелов, и с удивлением говорят: великое богатство приобрели наши братия, находящиеся на земли. Они (эти земные братия небожителей), при отшествии из сего мира, имея с собою Господа, идут с великой радостью к небесным жителям: обитающие же с Господом приемлют и отводят их в приготовленные им заблаговременно обители (домы и вертограды – сады, рай)». Преподобный Григорий Синаит, ссылаясь на видевших рай и повествовавших о нём, говорит, что он есть низшее небо, что он преисполнен благовонными садами, насажденными Богом; что древа этих садов постоянно покрыты цветами и плодами, что посреди рая течёт река, его напояющая. В Псалтыри также говорится о воде, находящейся превыше небес (Пс.148:4).
Апостол Павел был восхищен в рай, потом до третьего неба – только вне тела, говорит он, – и слышал там неизреченные слова, которые человеку нельзя пересказать (2Кор.12:3-4). Природа рая, благолепие небес, изобилие там благодатного блаженства так превышают всё изящное и приятное земное, что святой апостол для изображения виденного им в священном исступлении, употребил следующие выражения: не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человека, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл сие Духом Своим (1Кор.2:9-10). Водворив Царство Божие в человека, Дух Святой нередко возводит достойных служителей Своих в страны премирные, в обители, уготованные праведникам для вечного их праздника. Многие из угодников Божиих были восхищены в рай, из него проникли в небо, в небеса небес, к самому Престолу Господа, окружённому пламенными серафимами и херувимами. Свидетельства этих очевидцев о рае согласны. Так преподобный Симеон Дивногорец видел в раю чудные сады, видел там душу праотца Авраама и душу разбойника, первого из человеков, введённого Богочеловеком в рай.
Из известных нам видений святых отцов, бывших зрителями рая, с особенной ясностью и подробностью изложено виде́ние святого Андрея, юродивого ради Христа, пребывшего вышеестественно в течение целых двух недель в созерцании невидимого мира. Он поведал сотаиннику своему, иерею Никифору, об этом видении следующее: «Я увидел себя в раю прекрасном и удивительнейшем, и, восхищаясь духом, размышлял: что это?.. Знаю, что живу в Константинополе; как же очутился здесь – понять не могу. Я видел себя облечённым в самое светлое одеяние, как бы истканное из молний; венец был на главе моей, сплетённый из великих цветов, и я был опоясан поясом царским. Радуясь этой красотой, дивясь умом и сердцем несказанному благолепию Божия рая, я ходил по нему и веселился. Там были многие сады с высокими деревьями: они колебались вершинами своими и увеселяли зрение; от ветвей их исходило великое благоухание. Одни из деревьев непрестанно цвели, другие украшались златовидными листьями, иные имели на себе различные плоды несказанной красоты и приятности. Невозможно тех деревьев уподобить ни одному дереву земному. Божия рука, а не человеческая насадила их. Птиц в этих садах было бесчисленное множество: иные из них были со златовидными крыльями, другие – белые, как снег, а иные разнообразно испещрённые; они сидели на ветвях райских деревьев и пели прекрасно; от сладкого пения их я не понимал себя – так услаждалось моё сердце; и казалось мне, что глас пения их досягал даже до высоты небесной. Стояли те сады прекрасными рядами, как бы полк против полка. В то время, как я ходил между ними в веселии сердца, увидел реку великую, текущую посреди их и их напояющую. На другом берегу реки был виноградник, которого лозы, украшенные златыми листьями и златовидными гроздьями, широко раскидывались. Дышали там от четырёх стран ветры тихие и благоухающие, от их дыхания колебались сады и производили дивный шум листьями своими».
Подобно этому преподобная Феодора поведала о райской обители великого угодника Божия Василия Нового, что она преисполнена была славы и имела многие сады златолиственные и многоплодные. Святой Феодоре был подробно показан рай ангелами, её руководившими. «Видела я, – говорила она, – прекрасные селения и многочисленные обители, уготованные любящим Бога, преисполненные славы и благодати. Водящие меня показывали мне отдельные обители апостольские, отдельно пророческие, отдельно мученические, отдельно – от каждого чина святых. Каждая обитель была красоты неизречённой; в широту и долготу, сказать бы, подобная Царьграду, но несомненно красивейшая, со многими пресветлыми нерукотворёнными палатами. Всюду в обителях тех слышан был глас радости и веселия духовного, и видны были лики празднующих. Все, увидя меня, радовались о моём спасении, выходили ко мне навстречу, лобызали меня, восхваляя Господа».
Святой Андрей был восхищен не только в рай, но, подобно апостолу Павлу, и до третьего неба. Вслед за вышеприведённым повествованием о рае, он продолжал своё сказание так: «После этого напал на меня ужас, и я ощущал, что стою превыше небесной тверди. Юноша с лицом, подобным солнцу, предшествовал мне. Я последовал за ним, и вот – увидел. Крест прекрасный и великий, видом похожий на радугу. Вокруг него стояли певцы огнезрачные, как пламень, и пели сладкую песнь, прославляя Господа, распявшегося на Кресте. Предшествовавший мне юноша, приступив ко Кресту, облобызал его и подал мне знак, чтобы я сделал то же: и я припал с Святому Кресту со страхом и радостью великой и усердно лобызал его. В то время, как я его лобызал, насытился неизреченной духовной сладости и обонял большее благоухание, нежели в раю. Миновав Крест, я посмотрел вниз, и, увидев под собой бездну – потому что мне казалось, что я хожу по воздуху, – начал пугаться и возопил к руководившему меня: боюсь, чтобы мне не извергнуться в глубину! Он, обратясь ко мне, сказал: «Не бойся, нам должно взойти выше», – подал мне руку. Когда я схватился за его руку, мы очутились выше второй тверди: я увидел там дивных мужей и покой их, и радость праздника их, неизглаголаннаго языком человеческим. После этого мы вошли в чудный пламень, который нас не опалил, но только просвещал. Я начал ужасаться, и опять руководивший меня обратился ко мне и подал мне руку, говоря: «Нам должно взойти ещё выше». С этим словом мы очутились выше третьего неба, где я увидел и услышал множество Небесных Сил, поющих и славословящих Бога. Мы пришли пред завесу, блиставшую, как молния, пред которой стояли страшные великие юноши, подобные пламени огненному, лица их сияли паче солнца, и в руках их было огненное оружие; кругом со страхом предстояло бесчисленное множество небесного воинства. Руководивший меня юноша сказал мне: «Когда отымется завеса, и увидишь владыку Христа, тогда поклонись престолу Славы Его». Услышав это, я вострепетал и возрадовался; меня объяли ужас и неизъяснимая радость; я стоял и смотрел, когда отымется завеса. Её отъяла некая пламенная рука, и я увидел Господа моего, как некогда Исайя Пророк, седящего на престоле высоком и превознесённом, окружённого Серафимами. Он был облачён в багряную одежду, лице Его сияло неизреченным светом, и Он с любовию обратил ко мне Свои очи. Увидев Его, я пал перед Ним на лице мое, поклоняясь пресветлому и страшному престолу славы Его. Какая же тогда от видения лица Его обняла меня радость, того невозможно выразить, так что и ныне, поминая это видение, исполняюсь неизреченной сладости. В трепете лежал я перед Владыкою, удивляясь толикому Его милосердию, что попустил мне, грешному и нечистому человеку, прийти пред Него и увидеть Божественную лепоту Его. Я исполнился умиления, размышляя о моём недостоинстве, и, рассматривая величие моего Владыки, повторял в себе слова Исайи пророка: «Горе мне! Ибо я человек с нечистыми устами – и глаза мои видели Царя Господа Саваофа!» (Ис.6:5). И услышал я, что премилосердый Творец мой изрёк ко мне пречистыми и сладчайшими устами Своими три Божественные слова, которые столь усладили моё сердце и столько разожгли любовью к Нему, что я весь таял, как воск, от действия теплоты духовной, и исполнились надо мной слова Давида: «Сердце мое сделалось как воск, растаяло посреди внутренности моей» (Пс.21:15). Потом все воинства воспели песнь предивную и неизреченную.
После этого, не знаю как, я очутился опять ходящим в раю. Пришла мне мысль, что я не видел Госпожи Пресвятыя Богородицы; и вот я вижу некоего мужа светлого, как облак, носящего крест и говорящего мне: «Ты захотел видеть здесь Пресвятую Царицу Небесных Сил? Ныне нет Её здесь: Она ушла в многобедный мир помогать человекам и утешать скорбящих. Я показал бы тебе Её святое местопребывание, но теперь уже не время: тебе должно возвратиться туда, откуда ты пришёл – так повелевает Владыка». Когда он говорил это, мне показалось, что я сладко уснул; проснувшись я увидел, что нахожусь на том же самом месте, где был прежде». Из этого видения святого Андрея видно, что рай есть ближайшая к земле небесная обитель, или первое небо, превыше которого находятся другие небеса, воспетые духоносным Давидом, называющим их небесами небес (Пс.148: 4). В этих горних обителях пребывают ныне души праведников сообразно достоинству своему: к этим горним обителям будут восхищены праведники, по соединению душ их с телами воскресением, «на облаках, в сретение Господу на возду́хе, и так всегда всегда с Господом будем! (1Фес.4:17). Над ними повторится искупленное и возвращённое роду человеческому Спасителем восхищение с земли и взятие в рай Адама. Святые тела их, не только души, обновлённые и воссозданные Богочеловеком, соделаются способными к такому восхищению и взятию на небо, как способно было к нему тело первозданного человека. (По воскресении и тело будет духом. Преп. Макарий Великий. Слово VI, гл. 13).
Видение святого Андрея, как и все подобные видения других угодников Божиих, служат доказательством и объяснением вышеприведённого мнения святого Макария Великого, что ангелы и души имеют свой вид и образ, и что этот образ есть образ внешнего человека. Столько сходны образ тела и образ души, что святой Андрей не понимал ясно, восхищен ли он был в теле, или вне тела. Приведём собственные слова его, как они передаются иереем Никифором в пространном жизнеописании. «Я видел себя, – говорит святой Андрей, – как бы без плоти, потому что я не чувствовал плоти». Далее святой поведал об одежде, которая была на нём, причём исчисляет телесные члены. Возвращаясь к объяснению своего состояния, святой сказал: «По видимому я был в теле, но не чувствовал тяготы телесной; не чувствовал никакой телесной потребности в течение всех двух недель, в которые продолжалось восхищение. Это приводит меня к мысли, что я был без тела. Не знаю, как сказать достоверно: достоверно это ведает сердцеведец Бог». Святой видел ангелов в виде светлых мужей и юношей. Он беседовал с ними. Руководивший его ангел несколько раз подавал ему руку; ангелы, предстоявшие завесе, имели образ юношей высокого роста, грозного вида, с пламенным оружием в руках. Поведая об ангелах, исчисляя члены их: лицо, глаза, руки, ноги, как бы усиливаясь объяснить самую природу их, святой сказал, что они тела бесплотные, или, по пониманию нашего времени, газообразные. Святой видел устроение и природу горних обителей, соответствующую их бесплотным жителям, несравненно превосходнейшую всего того, что знает и что может представить себе плотский человек, пригвождённый к земле, необновлённый и невоспитанный Духом Святым, а потому неспособный проникнуть в таинства будущего века. (Слово о смерти. – М., 1991, репринт СПб., 1905).
Иеросхимонах Селафиил (Шадрин), клирик Свято-Успенского кафедрального собора Трифонова монастыря